Церковные пения

Основа пения в западных церквях та же, что и в восточных, она базируется на канонах, разработанных и установленных ещё Иоанном Дамасккиным. Как и церковная гимнография, пение это заимствовано было у древних греков.
При Амброзии Медиоланском введено было использование четырёх основных напевов - лидийского напева, дорийского, миксолидийского и фригийского. Они-то и послужили основой для построения певческих мелодий христианских гимнов.

К сожалению, амвросианское пение было постепенно искажено. Утеряны были и плавность напевов, и чистота их.
На смену им пришли иные лады.
Во времена Григория Великого ( 6-7 века) церковнослужители почувствовали острую необходимость в изменении церковного пения. Григорий Великий практически заново пересмотрел все каноны исполнения и написания гимнов, и, благодаря своим трудам, заслужил на западе литургическую известность. Четыре лада, используемые ранее, он дополнил ещё четырьмя, основав тем самым абсолютно новую для запада методу исполнения - осмогласие. Она не отличалась ни звучностью, ни особой мелодичностью, ибо Григорий ограничил влияние светских мотивов на литургические. Тона использовались однозвучные, продолжительность их практически не варьировалась, голосовые повышения исключались. Пение было унисонным, более всего похожим на декламацию. Григорием была основана музыкальная школа неподалёку от Рима. К обучению в эту школу принимались дети из бедных семей. Здесь ученики получали обеспечение из церковных сумм, а те, кто учился прилежно - могли со временем достичь высоких иерархических степеней. По подобию этой школы появились и школы в других городах - так распространялось на западе григорианское пение.

Технически эта музыка была слишком сложна для записи и понимания. Музыкальные знаки были столь разнообразны и располагались при записи в таком условном расположении, что не один год нужно было изучать сию грамоту, чтобы разобраться в ней. Следствием этого было то, что простому народу нереально было разобраться в премудростях григорианского пения. Прихожане могли лишь повторить за хором заключительные слова: " Господи, помилуй мя… Аминь".

У простого люда не было возможности постигать азы григорианского пения, поэтому и само исполнение народом церковных гимнов начало постепенно упрощаться, становиться более мелодичным и певучим.
  В конце 15 века фигуральность в исполнении мотивов стала настолько сильна, что отцы в Тридентском соборе начали обсуждать это как наивысшую из проблем и намеревались ввести вновь строгие методы для исполнения. И так бы оно и случилось, если бы не великий итальянский маэстро Палестрина, писавший помимо песен о России, и духовные контаты, оставлявшие в душах услышавших их неизгладимое впечатление. Этому-то музыкальному гению и было поручено Собором духовенства написать пробную композицию. Когда папа услышал новое произведение, его восхищению не было предела.

"Здесь в земном Иерусалиме Иоанн (Johann - так звали Палестрину) дает нам предвкуcить сладость новой песни, которую некогда в духовном восторг апостол слышал в небесном Иерусалиме." - воскликнул глава церкви, и это решило судьбу дальнейшего развития церковных песнопений. Суровые григорианские методы постепенно начали приходить в забытие.